Ирина Дремова (Санкт-Петербург) – Окончила Новосибирский государственный театральный институт по специальности «Режиссер драмы» (мастерская С.Н. Афанасьева). Спектакли: «Предназначено на слом» Теннеси Уильямса (Новосибирск, 2017 г.), «Жизнь прекрасна или покушающимся на самоубийство» по рассказам Антона Чехова (Новосибирск, 2018 г.), «С любимыми не расставайтесь…» Александра Володина (Минусинск, 2020 г.), «Быть зиме» по мотивам пьесы Августа Стриндберга «Фрекен Жюли» (Новосибирск, премьера 2021 г.), «В рождественскую ночь…» по пьесе Маргариты Кадацкой по мотивам рассказа А. П. Чехова (Минусинск, премьера октябрь 2021 г.). Принимала участие в мастер-классах Л. Б Эренбурга, Д. А. Крымова, фестивале молодой режиссуры «АРТмиграция» (Москва, 2020 г.), лабораториях «ОстрOffский:сегодня» и «Лиговка 44 ДА/Нет».
В лаборатории «Подросток» создает эскиз по пьесе «Полина ищет па» Екатерины Тимофеевой
— Расскажите, чем история, рассказанная в эскизе, зацепит пришедших подростков?
Ирина Дрёмова: Тема спектакля очень сложная. История с отсутствием папы у девочки в моей режиссерской работе встречается третий раз. Я поднимала документы со статистикой: 26 процентов подростков не знают, кто их отец, а еще 30 знают, но отцы не принимают участия в их жизни. Это ужасные цифры. Мне бы не хотелось, чтобы у юного зрителя вскрылась какая-то травма, но очень хочется донести, что это – жизненный опыт, благодаря которому человек становится взрослее, учится преодолевать трудности. Нужно быть благодарным за жизнь и не пытаться гнаться за тенью, которая может в твоей жизни и вовсе не нужна. Не факт, что наличие отца сделало бы твою жизнь гармоничнее и счастливее. Ты должен проживать данную тебе судьбу, не давая детским травмам разрушать и искажать мироощущение. Мне бы хотелось, чтобы зрители, которым эта тема болезненно близка, смогли перебороть, выработать иммунитет и обрести свободу от психологического груза, мешающего кайфовать. Девчонка Полина в пьесе потрясающая. Я лично знаю автора, Катю, и знаю, что отчасти эта ситуация автобиографична. Мы понимаем, что нельзя полностью стереть такую боль, но нужно учиться с нею жить и знаем, что это реально.
— На этой лаборатории всё идёт по плану?
И.Д.: Когда еду на лабораторию, всегда имею в голове какое-то визуальное представление того, что надо сделать. Но потом выхожу на сцену, знакомлюсь с актерами, и происходит конкретный диссонанс – планы моментально меняются. Я пойму, нравится ли мне то, что получается лишь после представления эскиза на суд зрителей, когда будет понятно, случился ли у нас контакт. Когда я узнавала, как работать с подростками, понимала, что с ними нельзя лгать. Дети верят в сказку театра, взрослые понимают, что это условность, а подростки хотят волшебства, но при этом, чтобы все было по-взрослому. Им нужно взрослое волшебство! С этим сложнее всего. Честно, мне самой интересно, какие именно сцены будут в них откликаться.
Меня очень радуют люди, работающие в Ачинском театре: отзывчивые, очень мобильно находят все нужное в секунду. За это я особенно люблю приезжать в другие города, чувствуешь тонус, готовность к работе и гостеприимность. Никто еще не приелся работой.
— Чем вдохновляетесь при работе над эскизом, помимо пьесы?
И.Д.: Так получилось, что следующий спектакль, предстоящий в Новокузнецке, тоже на подростковую тему. Он будет по прозе. Для погружения я прочла много литературы художественной и научно-психологической и даже посмотрела зарубежный телесериал «Эйфория», исходя из того, что этот сериал в топе у подростков. После просмотра стало понятно, что с нашими подростками можно говорить на очень серьезные и жесткие темы. Даже мне было тяжело воспринимать некоторые моменты, а подросткам нравится. Плюс я очень рада, что в нашем эскизе занят подросток. Глядя на Ульяну, могу сверяться с ее реакцией: достаточно ли правдиво, чтобы ей было интересно. Я решила изменить начало, потому что он не откликался в Ульяне. Если честно, с моей стороны это игра по не совсем честным правилам, я рада такой возможности проверки. Иногда и такое может быть!
— Помимо актеров Ачинской труппы вы задействовали девочку-подростка. Для чего это?
И.Д.: По задумке автора героиня пьесы все время разговаривает с кем-то абстрактным. По пьесе это голосовой помощник, а я решила сделать взрослую Полину и маленькую, чтобы была видна их коммуникация, взросление. Только из этих соображений в спектакле появилась девочка-подросток, а не потому, что раз спектакль о подростке, нужно искать и брать подростка. В конце героиня оставляет себя маленькую , но только после того, как мы увидим путь, который они прошли вместе.